Операция без наркоза: показания выжившей пациентки Кашпировского. На самом деле. Выпуск от 28.11.2017
Операция без наркоза | Статьи
По московским ветеринарным клиникам прокатилась серия проверок. Госнаркоконтроль в рамках операции «Допинг» ищет у ветврачей наркотики и психотропные препараты. Формально врачи, применяя обезболивающие, нарушают закон еще с 1998 года: Минсельхоз не включил психотропный препарат кетамин в перечень разрешенных в ветеринарии. Однако до недавнего времени на это закрывали глаза. Сейчас ветеринары оказались между двух огней — они или нарушают закон «О незаконном обороте наркотиков», или подпадают под статью Уголовного кодекса «Жестокое обращение с животными».
Впрочем, проверками то, что сейчас происходит в ветклиниках, называют только сотрудники Госнаркоконтроля. У ветеринаров для этого есть другое слово: обыск.
— Обыск в моей клинике продолжался с 10 утра до 3 часов ночи. Без понятых, без ордера, потому что они называют это «осмотр помещения». Были забраны вещи на экспертизу, и пока неизвестно, чем все закончится.
Назвать в газете свою клинику и имя доктор запретил: «Вы об этом напишете — а меня потом по полной программе!»
Животных, которым нужны серьезные операции, ветврачи пока просто отправляют домой.
— Ветеринар, который приехал к нам домой, предложил использовать рометар. Вкололи четыре дозы подряд, животное начало биться в судорогах, а эффекта не было. Мы просто прекратили это и не решились проводить стерилизацию. А ветеринар нам сказал: «Я не хочу сесть в тюрьму!» Я знаю, что в результате этих проверок часть клиник поплатилась штрафами, часть привлечена к уголовной ответственности, а часть просто отказалась от операций. Это еще раз показало, в каком диком состоянии мы находимся. Реально сейчас используют дитилин и листинон — два препарата, которые парализуют животное и вызывают удушье. Они давно устарели, но по России циркулируют до сих пор.
Главный препарат, который обеспечивает гуманное проведение операций у животных, — гидрохлорид кетамина. Именно он не вошел в тот злополучный список, и именно его ищет Госнаркоконтроль у врачей.
— На сегодня почти все ветклиники используют кетамин, — говорит первый заместитель начальника Управления Госнаркоконтроля по Москве Василий Сорокин. — Был проведен ряд проверок, и действительно выявлены факты применения этого препарата.
Ведь во всем мире психотропные препараты в ветеринарии разрешены.
Начальник Управления межведомственного взаимодействия в сфере профилактики Госнаркоконтроля России Борис Целинский объясняет, что ветлечебницы проверяются в рамках ежегодной операции «Допинг», которая завершится 30 декабря. Госнаркоконтроль интересуют больницы, клиники, фармацевтические предприятия — все, кто имеет отношение к наркотикам.
— Ветеринарные клиники не исключение, — говорит Борис Целинский. — Наши сотрудники проверяют, есть ли во всех этих учреждениях железные ящики для хранения наркотиков, ведется ли документация, учет. Главное — чтобы все соответствовало. Госнаркоконтроль не чинит препятствий, чтобы в ветклиниках использовались наркотики, если это предусмотрено законом. Но для этого они должны получить лицензию, оборудовать место хранения и документально учитывать.
— Но как быть, если кетамин не включен Минсельхозом в перечень лекарств, разрешенных к использованию в ветеринарии?
— Это уже проблема Минсельхоза.
Операция без наркоза. В Воронеже начался суд над обвиняемой в смерти бизнесмена врачом
, Воронеж
- 20535
Совладелец «Энкора» Михаил Суржин умер при операции в 2016 году.
Операция без наркоза.
В Воронеже начался суд над обвиняемой в смерти бизнесмена врачом
Текст — Виктория Лушина, фото — Виталий Грасс
Советский райсуд начал рассматривать дело в отношении врача-анестезиолога Воронежской городской клинической больницы скорой медицинской помощи (БСМП) №1 Елены М. (имя изменено). Женщину обвиняют в гибели 56-летнего пациента – крупного бизнесмена, совладельца компании «Энкор» Михаила Суржина.
По версии следователей, врач не рассчитала дозировку анестетика. В результате пациент перенес операцию с минимальным наркозом и скончался во время оперативного вмешательства.
Корреспондент РИА «Воронеж» побывала на суде и разобралась, почему в смерти больного обвинили врача, отвечавшего за наркоз.
Первый наркоз
Бригада скорой помощи доставила Михаила Суржина в БСМП в 1:29 7 ноября 2016 года. Что случилось с мужчиной, непонятно до сих пор.
Михаил Львович пошел на прогулку с собакой, а потом попал в больницу с тяжелыми травмами. По одной из версий, мужчина упал и ударился, по второй – его избили неизвестные.
В больнице бизнесмену поставили предварительный диагноз «сотрясение головного мозга, ушибленные раны груди и головы». Днем 7 ноября врачи провели дополнительные исследования и уточнили диагноз – обнаружили ушиб мозга легкой степени, тупую травму живота и разрыв мочевого пузыря.
Пациента перевели в отделение урологии и стали готовить к операции. Уролог позвал дежурного анестезиолога из отделения анестезиологии и реанимации БСМП – Елену М.
По данным следствия, около 22:00 медик осмотрела больного и не нашла никаких препятствий для операции. Врач выбрала спинномозговой способ анестезии (анестетик вводят в спинной мозг, чувствительность теряют органы и ткани ниже поясницы).
По обвинительному заключению, которое зачитал на суде гособвинитель, обезболивающее вещество дали примерно в 22:10. Силовики настаивают, что Елена М.
ввела анестетик неаккуратно, игла шприца попала не туда. Вещество оказалось не в спинном мозге, а в эпидуральной области. Следователи утверждают, что в результате доза препарата оказалась слишком маленькой: вместо необходимых 5,6 мл Суржину ввели лишь 3,2 мл. Это обеспечило обезболивание лишь на час-два.
Врач начал операцию и обнаружил большой продольный разрыв на задней стенке мочевого пузыря (около 3-4 см). Медик немедленно пригласил хирурга, тот продолжил операцию и решил увеличить разрез в брюшной полости. Хирург приступил к работе около 23:50.
Второй наркоз
Чтобы больной не приходил в сознание, потребовалось дополнительное обезболивание. Елена М. решила перевести пациента под общий наркоз. По ее указанию медсестра ввела Суржину еще два препарата. У пациента начало развиваться шоковое состояние.
В обвинительном заключении следователи объяснили: во время перевода на общий наркоз врач «отключает» собственное дыхание больного и подключает его к аппарату искусственной вентиляции легких.
Для этого пациента подсоединяют к аппарату с помощью интубационной трубки. Как отметил на суде гособвинитель, обычно манипуляция занимает две-три минуты.
Однако в случае с Суржиным установить трубку с первого раза не получилось. У пациента стало резко падать артериальное давление, врачи зафиксировали расстройство сердечной деятельности. Начались необратимые изменения в организме.
По версии следователей, вместо того чтобы позвать реанимационную бригаду, Елена М. решила повторить попытку. Медсестра ввела бизнесмену еще одну дозу анестетика, а врач попробовала вставить трубку и подключить больного к аппарату искусственного дыхания. Ничего не получилось, состояние шока усилилось, и наступила клиническая смерть.
«Врач-анестезиолог проигнорировала анатомические особенности верхних дыхательных путей Суржина, попытки ввести интубационную трубку оказались неудачными. При этом возникла ситуация, когда собственное дыхание пациента было блокировано двойным введением препарата, а искусственную вентиляцию легких так и не установили», – говорится в обвинительном заключении.
Биологическую смерть Михаила Суржина зафиксировали в 0:46 8 ноября 2016 года.
Позиция силовиков
Следователи возбудили уголовное дело по ч. 2 ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей). В гибели пациента обвинили врача-анестезиолога.
По версии правоохранителей, Елена М. должна была точно рассчитать дозу анестетика и аккуратно ввести его в спинномозговую область. Кроме того, правильные действия врача-анестезиолога могли бы предотвратить гибель пациента во время оперативного вмешательства. Фактически врач «лишила пациента возможности дышать» и не предвидела последствий своих действий.
Судья Наталья Ильченко спросила, признает ли Елена М. вину в гибели предпринимателя.
Женщина ответила отрицательно и заявила, что хочет дать показания в конце процесса. На следующем заседании 27 апреля 2018 года суд допросит родственников погибшего Михаила Суржина – жену и сыновей.
Если вину докажут, врачу грозит до 3 лет лишения свободы.
Воронежский облсуд отправил врача в колонию за смерть 27-летнего пациента
Контекст
Михаил Суржин был учредителем и совладельцем компании «Энкор», которая занимается производством и продажей оборудования, инструментов, труб и станков. По данным из открытых источников, мужчине принадлежало 20% акций. Суржин также контролировал ООО «Энкор-Инструмент-Ростов», ООО «Энкор-Инструмент СПБ» и ООО «Инстрой». ИП Михаила Львовича Суржина работало по 39 направлениям и было ликвидировано «в связи со смертью лица».
Заметили ошибку? Выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter
Читайте наши новости в Telegram, «ВКонтакте» и «Одноклассниках».
Как мучительная хирургия проложила путь к анестезии
Загрузка
Вехи медицины | Здоровье
(Изображение предоставлено Getty Images)
Ричард Холлингем, 25 июня 2020 г.
В викторианские времена хирургия была болезненной, жестокой и часто приводила к смертному приговору. Но открытие лекарств, погружающих пациентов в блаженный сон, было шагом к более безопасным операциям.
F
От первого пореза до падения оторванной конечности в коробку с окровавленными опилками хирург Роберт Листон мог удалить ногу за 25 секунд. Его операции в больнице Университетского колледжа в центре Лондона в начале 1840-х годов были печально известны своей скоростью, интенсивностью и успехом. Шанс умереть от ампутации по Листону был примерно один к шести, что намного выше, чем у среднего викторианского хирурга.Скорость процедуры имела свои преимущества. Отсутствие обезболивающего сократило почти невообразимо ужасную хирургическую травму. Кричащего пациента обычно удерживали на деревянной скамье «костюмы», которые также помогали с лигатурами, ножами и повязками.
Хотя в то время никто этого не осознавал, молниеносные операции также сводили к минимуму воздействие микробов и инфекций на ткани.
Недостатком было то, что нож иногда двигался так быстро, что случались несчастные случаи. В одном случае Листон порезал портье пальцы. Позже пациент умер от инфекции, как и ассистент. Наблюдатель умер от шока. Вероятно, это была единственная операция в истории с летальностью 300%.
В начале 19-го века даже самые любители ножей, такие как Листон, проводили операции только в крайнем случае. Например, у любого пациента со сложным переломом ноги или руки, когда кость проникает в кожу, не было иного выбора, кроме ампутации. Во времена, когда еще не было понимания того, что вызвало инфекцию, альтернативой была гангрена, заражение крови и смерть.
Вам также могут понравиться:
- Что происходит, когда операция не удается
- Почему женщины отказываются от этой операции?
- «Я хожу без анестезии»
«Очень важно думать об эмоциональном влиянии операции», — говорит Салли Фрэмптон, историк медицины из Оксфордского университета.
«Это был действительно мучительный опыт как для пациента, так и для хирурга. Вы можете себе представить, чтобы кого-то насильно удерживали, пока вы оперируете его?»
Один молодой лондонский студент-хирург, Джон Китс, нашел операции настолько тревожными, что отказался от профессии, чтобы стать поэтом.
Без анестезии пациентов приходилось удерживать, поскольку они подвергались мучительной боли. Фото: Getty Images . « Часто людям не делали операций до тех пор, пока они не оказывались на пороге смерти или не жили в мучительной боли», — говорит Фрэмптон.
Было предпринято несколько попыток загипнотизировать пациентов, чтобы усыпить их, но без особого успеха. В 1845 году дантист Гораций Уэллс провел публичную демонстрацию в Бостоне, штат Массачусетс, используя закись азота во время удаления зуба. Операция закончилась катастрофой. Свидетель описал, как пациент кричал от боли, «а зрители смеялись и шипели».
Еще один дантист, Уильям Мортон, через несколько месяцев обнаружил раствор: эфир, синтезированный из едкой смеси серной кислоты и спирта.
В октябре 1846 года, опять же, в Бостоне (почти наверняка, несколько дней назад он попробовал это в частном порядке, чтобы избежать повторения фиаско с закисью азота), он использовал эфир, чтобы усыпить пациента, прежде чем успешно удалить ему один из зубов.
Через несколько недель Листон применил эту технику в Лондоне. Пациентом был дворецкий Фредерик Черчилль, который вызвал много веселья в операционной, когда проснулся после ампутации и заявил: «Когда вы собираетесь начать?»
Но у эфира были свои недостатки. Мало того, что дышать было неприятно (часто вызывая у пациентов кашель и даже рвоту), это было очень взрывоопасно. Сочетание викторианского газового освещения и анестезирующего газа было потенциально смертельным. Были также опасения в некоторых кругах его родословной. Он был обнаружен не только в Америке, но и, что еще хуже, дантистом.
Эксперименты шотландского профессора акушерства Джеймса Симпсона — в основном на себе и своих друзьях — дали альтернативу: сладко пахнущий газ под названием хлороформ.
Несколько капель на носовой платок вскоре стали предпочтительным анестетиком для современного хирурга. Пока пациенты без сознания не начали умирать от его употребления.
Первой зарегистрированной жертвой стала 15-летняя Ханна Гринер из Ньюкасла на северо-востоке Англии. 28 января 1848 года ее отправили к хирургу Томасу Меггисону для удаления ногтя на пальце ноги. Капнув немного хлороформа на ткань и приложив ее к лицу, она потеряла сознание. Он начал резать ей палец на ноге. Через несколько минут она перестала дышать. Меггисон попыталась дать ей немного бренди, чтобы оживить ее, но было слишком поздно: она была мертва.
Проблема с хлороформом заключалась в том, что никто не определил правильную дозу. Во всяком случае, анестетики увеличивали шансы пациентов умереть, и не все хирурги были заинтересованы в их использовании.
По мере того, как хирурги придумывали более амбициозные процедуры, возникла острая необходимость в надежном методе отправления пациентов в сон (Фото: Getty Images)
“ анестезии», — говорит Стефани Сноу, историк медицины из Манчестерского университета и автор книг по истории анестезии.
«Уместно ли хирургу давать хлороформ пациенту, когда это может быть более рискованным, чем сама операция, и привести к смерти от нее?»
Сноу является авторитетом в области пионера общественного здравоохранения Виктории Джона Сноу, который, как она обнаружила, был пра-пра-прадедом ее тестя. Проводя эксперименты на животных, (Джон) Сноу выяснил, как вводить хлороформ, чтобы не перейти тонкую грань между бессознательным состоянием и смертью. Он превратил анестезию из искусства в науку.
Тем не менее, оставался вопрос, необходима ли боль для успеха операции. Во время Крымской войны (1853-1856) глава медицины британской армии специально запретил использование хлороформа в полевой хирургии. Один военный хирург заметил, что предпочитал слушать «похотливые вопли» солдат, когда они ложились под нож. Это был знак, сказал он, они боролись за выживание.
«Боль считалась жизненно важной функцией, поэтому, если вы кого-то оперировали, боль служила стимулятором для организма, чтобы он продолжал переносить стресс, вызванный операцией», — говорит Сноу.
«Но [Джон] Сноу очень настойчиво утверждал, что сильная боль опасна, а анестезия защищает пациентов от этого риска».
Хирург был настолько уверен в своей науке, что дал королеве Виктории хлороформ во время рождения ее восьмого ребенка в 1853 году. Однако редакционная статья в медицинском журнале Lancet наказала его за то, что он подверг ее жизнь риску из-за «ядовитого действия». анестетика.
«Аргумент Сноу заключался в том, что боль при родах равна боли во время операции, — говорит Сноу. «И поэтому будущим матерям должен быть предоставлен выбор в отношении того, могут ли они облегчить боль или нет».
К 1860 году анестезия стала обычным явлением. Пациенты с меньшей вероятностью отказывались от операции, а хирурги могли проводить процедуры дольше и пробовать новые и смелые операции. Однако без понимания причин болезни раны часто инфицировались и больные умирали. Только когда в середине 1860-х годов были разработаны антисептические методы, хирургия стала более безопасной.
В 1846 году соединение, синтезированное из сильнодействующей смеси серной кислоты и спирта, использовалось для усыпления пациента перед удалением зуба (Фото: Getty Images)
на основе кокаина, и анестезиологи стали появляться как отдельная профессия. Но эфир и хлороформ, иногда используемые в комбинации, по-прежнему оставались единственными общими анестетиками.
В 1930-х годах хлороформ потерял популярность — последовательные исследования показали, что он не так безопасен, как эфир. Но понадобилась мировая война, чтобы разработать лекарства и газы, используемые сегодня в операционных, которые обязаны своим появлением развитию ядерного оружия.
«Анестетик, который я использовал сегодня, по-прежнему относится к типу эфира», — говорит Уильям Харроп-Гриффитс, председатель Совета по клиническому качеству и исследованиям Королевского колледжа анестезиологов. В отличие от эфира, использовавшегося в качестве более раннего анестетика, в эту современную версию химически добавлен фторид.
«Если вы фторируете эфир, он продолжает оставаться эффективным анестезирующим средством, не будучи воспламеняющимся или взрывоопасным».
Когда я разговариваю с ним после полудня, Харроп-Гриффитс уже анестезировал двух пациентов в тот день — вводил общий наркоз ребенку, перенесшему операцию на носу, и эпидуральную анестезию (местную анестезию) при кесаревом сечении.
«Ядерным бомбам требовался гексафторид урана, а внезапное развитие во время Второй мировой войны химии фторирования позволило людям производить очень эффективные, негорючие и более безопасные анестетики», — говорит он. «Из того, что убило десятки тысяч, появились лекарства, которые спасли сотни тысяч».
Не только инновации в химических анестетиках повысили безопасность усыпления людей во время операции. Также были разработаны новые способы поддержания дыхания пациентов с помощью трубок, непосредственно подведенных к их легким, и оборудования для отслеживания их самочувствия.
« Если бы мне нужно было выбрать одну вещь, которая делает сейчас безопаснее, чем раньше, это наша способность контролировать физиологию пациента», — говорит Харроп-Гриффитс.
Развитие анестезии означало, что операции стали проводиться медленнее, а процедуры стали более сложными. (Фото: Getty Images) с 1970-х годов – углекислый газ.
«Человеческое существо очень плохо устроено, и пищевод находится рядом с трахеей», — объясняет Харроп-Гриффитс. «Если вы введете трубку в трахею, пациент будет жить, если вы введете ее в два сантиметра в пищевод, они умрут — измерение выхода углекислого газа из легких невероятно важно, чтобы знать, что вы вентилируете легкие пациента. ”
Даже сегодня анестетики не совсем безопасны. Люди иногда просыпаются на операционном столе, общие анестетики могут вызывать сонливость на несколько дней, а местные анестетики предполагают болезненные инъекции. ( Узнайте больше о том, что происходит, когда анестетики не действуют. )
В Великобритании вероятность смерти во время плановой операции составляет примерно 1 к 100 000. Шансы значительно выше, чем если бы вы были следующим пациентом в списке операций Роберта Листона.
Ричард Hollingham — научный и космический журналист, автор статей для BBC Future и автор книги Blood and Guts, A90 History of Surgery, A9026 9 History of Surgery.0025 .
—
Join one million Future fans by liking us on Facebook , or follow us on Twitter or Instagram .
Если вам понравилась эта история, подпишитесь на еженедельную рассылку новостей bbc.com под названием «The Essential List». Подборка историй из BBC Future, Culture, Worklife и Travel, доставляемых на ваш почтовый ящик каждую пятницу.
;Можно ли делать операцию без анестезии?
Обновлено 29 апреля 2020 г. — 15:39
Опубликовано Вт, 28.03.2017 — 15:20
Можно ли делать операцию без общей анестезии? Возможно, вопрос должен заключаться в том, хотите ли вы, , чтобы сделали операцию без анестезии?
В конце концов, появление анестезии было поистине чудесным.
Дата 16 октября 1846 года является важной в истории анестезии. Первая успешная хирургическая процедура была проведена с анестезией благодаря дантисту доктору Мортону, который успешно обезболил пациента эфиром и безболезненно удалил опухоль из челюсти.
Риски анестезии
Однако, несмотря на то, что эффективная анестезия была изобретением, спасающим жизнь человечества (подумайте обо всех сложных процедурах, которые без нее были бы невозможны), анестезия не лишена проблем.
Головокружение, сонливость, головная боль и спутанность сознания являются распространенными побочными эффектами после общей анестезии в течение нескольких дней, недель или даже месяцев. Хотя современная анестезия, как правило, имеет хорошие показатели безопасности, в очень редких случаях может произойти повреждение головного мозга из-за осложнений или ошибок, мозг лишен кислорода, что вызывает необратимое повреждение головного мозга.
Как избежать анестезии
Понятно, что исследования показали, что многие настороженно относятся к общим анестетикам, предпочитая, по возможности, избегать их.
К счастью, процедуры местной анестезии не связаны с такими рисками; у них также более быстрое время восстановления.
По мере совершенствования хирургических методов и понимания того, как лучше справляться с болью без общей анестезии, все больше и больше пациентов предпочитают бодрствовать во время операции.
Что это означает на практике для пациентов? Ортопедическая хирургия в настоящее время часто отказывается от использования местных анестетиков для процедур, которые раньше проводились под общим наркозом. В гинекологии тоже бывает.
Офисная гинекология без анестезии
Одним из врачей, впервые применивших местную анестезию там, где раньше применялась общая, является консультант-гинеколог г-н Фрэнсис Гарднер , который является клиническим директором отделения гинекологии в больнице королевы Александры в Портсмуте, где он выполняет эндометриальное исследование NovoSure. Абляция и гистероскопическая резекция MyoSure миомы и полипов.
Техника г-на Фрэнсиса Гарднера оказалась настолько успешной, что в больнице королевы Александры стало стандартом лечить пациентов в состоянии полного бодрствования, без седации, только с помощью перорального обезболивания и местной анестезии.
Как проходит операция без анестезии?
Итак, большой вопрос, больно ли это? Одна пациентка, Лиза, которая страдала от очень обильных менструаций после рождения двух детей, вынесла свой вердикт после процедуры абляции эндометрия NovaSure, проведенной г-ном Гарднером: «Несколько лет назад мне прокололи пупок, и я чуть не потеряла сознание из-за боли, но при процедуре NovaSure я ничего не почувствовала! У меня не было никакой боли, я абсолютно ничего не чувствовал!»
Она добавила: «Операция в любом случае занимает меньше двух минут, так что я почти не заметила, что она была сделана! Я осталась на полчаса после этого, выпила чашку чая и вернулась домой. Не считая легких спазмов желудка, когда действие лекарства прекратилось, у меня не было никакого кровотечения».
В результате Лиза наконец-то может отправиться в отпуск, не беспокоясь о практических проблемах обильных менструаций
Она прокомментировала: «Я бы призвала любую женщину, которая испытывает те же симптомы, что и я, увидеть свои терапевта и попросите, чтобы вас направили к местному гинекологу, который расскажет вам, что лучше для вас».
Лекарство, снижающее чувствительность. Полный медицинский глоссарий
Состояние, которое связано или является следствием другого заболевания или процедуры. Полный медицинский словарь
Относящийся к эндометрию. Полный медицинский словарь
Доброкачественная опухоль, чаще всего в матке. Полный медицинский словарь
Доброкачественные опухоли, чаще всего в матке. Полный медицинский глоссарий
Основная единица генетического материала, находящаяся в хромосомах. Полный медицинский глоссарий
Любой агент, уменьшающий или устраняющий ощущения, влияющий на все тело. Полный медицинский глоссарий
Лекарство, снижающее чувствительность в определенной части тела. Полный медицинский глоссарий
Нарост на поверхности слизистой оболочки (поверхность, выделяющая слизь, выстилающая любую полость тела, открывающуюся наружу). Полный медицинский глоссарий
Разрастания на поверхности слизистой оболочки (поверхности, выделяющей слизь), выстилающей любую полость тела, открывающуюся наружу.